Памяць. Маларыцкі раён: гіст.-дакум. хроніка Маларыцкага р-на / 
рэд.-уклад. В.Р.Феранц. – Мінск : Ураджай, 1998. –  С.526.  

Вёска Перавое заснавана ў 1813 годзе. Пан Дуброўскі, які жыў у Арэхаве, выселіў сюды на своеасаблівую катаргу Міхаіла Пятровіча Бягезу за тое, што апошні не захацеў рабіць на яго. Месцам ссылкі быў непраходны лес. 3 цягам часу лес пачалі выкарчоўваць і па канале сплаўляць на станцыю ў Маларыту. У лесе была курная хата, дзе жылі рабочыя. Кіраваў імі ляснік-наглядчык, прозвішча якога было Перавой. На месцы леснічоўкі з цягам часу вырасла вёска.

(Са слоў старажылаў)

Среди перелеска, на невысокой горке, стоит старый, потемневший от времени, опаленный лучами полуденного солнца крест. Это урочище, находящееся невдалеке от белорусско-украинской границы, старожилы деревни Перовое называют «Подощивье». На кресте, спустя годы, хорошо сохранилась выдолбленная надпись, свидетельствующая, что здесь «Похоронен польский партизан». Далее указывается дата: 1944 год, 20 мая.

Фотоснимок креста прислал в редакцию газеты «Голас часу» один из наших читателей, который обратился по вопросу установления личности человека и поиску его родственников . Честно признаюсь, фотография заинтриговала. Во-первых, ничего о каком-либо захоронении периода Великой Отечественной войны в историко-документальной хронике книги «Память» не сказано. Ничего не упоминается и в других брошюрах и фотоальбомах, рассказывающих о Малоритчине. Районного краеведческого музея, где можно было бы добывать информацию, в районе также не существует. Приходится самим заниматься расследованием, по крупицам собирая любые сведения, касающиеся старого креста и неизвестного польского партизана, нашедшего свой вечный приют в Малоритской земле. На особый успех в поисках не рассчитываем, ведь сколько времени прошло с тех страшных дней кровавых сороковых годов прошлого столетия. Если и были свидетели, то, их, скорее всего уже нет в живых.

в

– Гэты крыж, – сообщает соседка Марии Степановны Надежда Демчук, – паставіў пасля вайны мой бацька – Трафім Севасцьянавіч Бягеза. Ён яшчэ доўга прастаіць. Бацька спачатку ўсталяваў жалезны штыр, на які потым і ўмацаваў крыж. Ён расказваў, што там падчас аблавы, загінуў польскі партызан. Даўно пайшоў з жыцця бацька, а крыж, нібыта сівы сведка тых страшных падзей, маўкліва стаіць на ўзгорку.
Надежда Трофимовна рассказала историю, которую еще девочкой слышала от своего отца. Когда началась облава, отец с матерью успели спрятать на «грудке» за хутором мешки с просом. В семье подрастало пятеро детей, которых надо было чем-то кормить. Карательную операцию Трофим Бегеза переждал с семьей, схоронившись в болоте. Надежде тогда было только несколько лет от роду и она смутно помнит, что происходило. Однако, постоянное чувство бесконечного страха и голода Надежда Трофимовна запомнила на всю жизнь. Когда всё затихло, родители пошли за зерном. Начали откапывать яму, в ней и обнаружили страшную находку – человеческий труп. Как отец определил, что это были останки польского партизана, Надежда Трофимовна не знает. Возможно, он был с ним знаком, потому что в их доме часто останавливались народные мстители.
О том, что на Малоритчине действовал польский партизанский отряд и дислоцировалась в этих краях Армия Крайова говорится и в книге «Память» Малоритский район (стр. 256). "З кожным днём расла колькасць палякаў-партызан. Пры атрадзе імя Жукава дзейнічала асобная польская рота пад камандаваннем Чэслава Шэляхоўскага”. Очень интересны воспоминания бывшего бойца партизанского отряда имени Жукова Здислава Франковского, опубликованные в книге «Память» (стр.285). Здислав Франковский рассказывает, что незадолго до карательной операции «Рык» в шацкие леса прибыла 27-я дивизия Армии Крайовой, вышедшая из окружения в районе Любомля. Тем временем гитлеровцы окружили шацкие леса. Партизаны, а также 27-я дивизия оказались в блокадном кольце. Фашисты, чтобы уничтожить блокадников, пустили в ход артиллерию, танки и самолеты. Но партизанам удалось вырваться из окружения. В кольце осталась только небольшая часть людей, в том числе и польский взвод Шелеховского. Возможно погибший польский партизан прорывался из блокады и был убит.

Муж Надежды Трофимовны Николай Алексеевич Демчук, который в годы войны был подростком, рассказывает, что недалеко от их хутора, который находился в урочище Плищево тоже были обнаружены два польских партизана. Один умер от ран, а второго удалось выходить. Местные жители там же вырыли могилу, обложили ее досками и с почестями похоронили воина. Однако, как звали убитого и раненого, Николай Алексеевич не знает. За могилой одного партизана ухаживал отец Надежды Трофимовны Бегеза Трофим Севастьянович, а за второй мама Николая Алесеевича – Устинья Лактионовна.
– В 70-х годах прошлого столетия останки воинов были перезахоронены в братской могиле, что в Орехово, – рассказывает краевед Петр Кивачук.
К сожалению, годы уходят, забирая с собой свидетелей тех страшных роковых лет. Теперь, спустя десятилетия восстановить фамилии павших партизан, практически невозможно. Если кто-то из наших читателей, что-нибудь знает или возможно слышал от своих родственников о тех майских событиях 1944 года, происходивших на территории Малоритского района, поделитесь сведениями с читателями «Голаса часу». Потому что пока мы помним и знаем – мы живем.
На мой вопрос: «Почему до самой смерти отец смотрел за могилой польского партизана?» Надежда Трофимовна ответила следующее: «Он сам был солдатом, воевал с фашистами. В марте 1945 года в боях на подступах к Балтийскому морю получил тяжелое ранение в правую ногу. Вернулся домой инвалидом и с медалью «За отвагу». Для него ухаживать за могилкой было делом чести и долга. И даже когда останки партизана перезахоронили в другом месте, от все равно приходил к своему кресту, как знаку памяти о тех временах и ребятах-фронтовиках, не вернувшихся с той страшной войны домой».

Назад